Судный день - Дмитрий Дегтярев

Матери нигде не было.

На мгновение Энни застыла на месте в оцепенении не в силах пошевелиться.

Нет! Этого не может быть!

Сорвавшись с места она бросилась к разлому.

– Мама! Мама! Ответь!

Ответом был лишь тихий гул из-под земли.

Энни остановилась у гигантского разлома: искривленная порода, торчащие корни по бокам, и темнота…

Ни единого признака человека.

– НЕЕЕЕТ!!! – Энни в бессилии опустилась на землю. – НЕЕЕТ!!! МАМА!!! НЕЕЕЕЕТ!!!

Мир вышел из-под контроля. Ее разрывало изнутри и Энни кричала. Боль… невыносимая, дикая… ей казалось, что вылей на нее кипящее масло, или положи на раскаленную плиту, боли будет меньше, чем сейчас. Мамы больше нет… Она не могла в это поверить. Не могла принять это. Осознать. Ее нет – что это означает? Энни не могла больше кричать, на это просто не было сил. Не было желания. Она почувствовала, как на место мучительной боли пришла пустота, словно сердце вырвали из груди, и ничем не заменили. Невозможно было заменить.

Мир вокруг продолжал шевелиться и содрогаться, как живое существо. Существо, которое отняло самого дорогого в мире человека.

Энни застонала.

– Мама… – лежа на покрытом трещинами, уцелевшем горячем бетоне, она протянула руки в глубь разлома. – Мама, отзовись пожалуйста… Что ты делаешь… Зачем оставляешь меня… – слезы ручьем текли по щекам – Я не справлюсь без тебя… Мам… ты нужна мне…

Тихое завывание ветра, стенание земли, грохот обрушающейся породы в глубине разлома, далекий рокот вертолета – среди этих звуков не было столь любимого, нежного, приятного альта ее матери.

Мамы нет – теперь она осознавала это в полной мере.

Энни уронила голову на раскаленный бетон.

Она устала.

Мир начал потихоньку меркнуть. Сквозь пелену, она слышала приближающийся звук вертолета, а затем провалилась в темноту.

Москва.

Российская Федерация.

Центр «Метеор».

Илья равномерно раскачиваясь в кожаном кресле, за громадным столом из красного дерева, внимательно рассматривал собравшихся в конференц-зале на брифинг с президентом. Конференц-зал располагался на последнем двадцатом этаже, и не представлял собой ничего выдающегося. Обычный конференц-зал. Таких много. Белые стены; темный глянцевый потолок; длинный стол из красного дерева в форме прямоугольника с пустотой посередине, за которым могли уместиться пятьдесят человек; микрофоны у каждого места за столом; ряды черных стульев у боковых стен; три кулера у задней стены; огромный черный экран у дальней стены, и четыре поменьше на боковых стенах – по два на каждой. В этом вся обстановка помещения для брифингов и встреч. Подобных залов в Центре было три. Этот самый большой.

Стол, вмещающий пятьдесят человек, сейчас занимали шестеро – и последние десять минут, Илья ломал голову – зачем шестерым размещаться в самом большом конференц-зале. Выглядело это как-то нелепо. Можно было занять малый зал на седьмом этаже, который был рассчитан на пятнадцать человек. Когда он спросил чья это была идея и ему ответили – Максима Петровича, Илья нисколько не удивился. Сам бы мог догадаться. Кто главный генератор идиотских идей – Илья посмотрел на директора Центра. Тот сидел во главе стола, напротив главного экрана, и внимательно изучал содержимое темно-синей папки перед ним. Скорее всего, ему принесли ее вчера, а вспомнил он о ней непосредственно перед брифингом, и теперь пытался лихорадочно вникнуть в суть. Обычное дело для Максима. Илья перевел взгляд влево, на сидящих четверых. Сам Илья в гордом одиночестве расположился на противоположной стороне. Справа из четверке сидела полная женщина в мятом черном костюме, сильно обтягивающий и подчеркивающий лишний вес, которого было предостаточно. Элеонора Михайловна – главный эксперт Центра по климатическим изменениям. Именно она еще в прошлом году на конференции ООН по изменению климата, выступала с докладом, в котором предупредила о грядущих изменениях. Никто не воспринял этот доклад всерьез. Ни в ООН, ни в Кремле, ни в самом «Метеоре». Еще один минус в актив директора. Не смотря на неказистый вид у Элеоноры был блестящий ум, и Илья искренне уважал ее. Чего не скажешь о других трех. Иван Андреевич, Константин Геннадьевич, и Владимир Герхардович. Три, из пяти директоров, входящих в совет. Три причины почему действующий президент Центра и вице-президент в лице Максима Петровича еще на своем месте, и почему Илья покинул совет директоров.

Илья как раз хотел с ними затеять какой-нибудь спор, когда на главном экране показалось изображение президента, а затем и он сам. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Глава государства начал не поздоровавшись:

– Максим, ситуация Москве и области ухудшается. Прямо сейчас говорил с главой МЧС, он не будет присутствовать на встрече, поскольку этой ночью часть районов Западного Административного Округа охватил огонь. – президент сделала паузу. – В частности, районы: Кунцево, Можайский, Очаково-Матвеевское, Топарево-Никулино, Солнцево и Ново-Переделкино. Хочу отметить, что в этих шести районах проживает почти миллион человек!

Максим растерянно кивнул, не зная какая реакция будет правильной. Элеонора прикрыла глаза, скорее всего что-то подсчитывая.

– Итак, Максим? – президент выразительно посмотрел на директора Центра. – Что вы скажете?

Максим откашлялся.

– Это весьма прискорбно…

Президент уставился на него так, словно тот был оранжево-голубого с оттенками фиолетового и бирюзового цветов, да еще и с диадемой на голове. Его выражения лица говорило: «ты что, дебил?», но вслух он спросил:

– Это все, что ты можешь сказать? Не думаю, что для этого мы выделили пять миллиардов из федерального бюджета. Может, хотя бы прогнозы какие-то есть?

– Да-да конечно! – поспешно закивал Максим, уловив сарказм. – Есть конечно. – он открыл папку, потом закрыл и посмотрел на сидящую сбоку справа от него Элеонору. – Элеонора, прогнозы в твоей юрисдикции. Давай.

Даже не посмотрев в его сторону, эксперт по климатическим изменениям пододвинула микрофон, и посмотрела на экран.

– Господин, президент. Прогнозы неутешительные. Температура продолжает и продолжит расти. Если вчера была зафиксирована отметка в 50,3 градуса по Цельсию, то уже сегодня она достигла 50,8. С такой прогрессией через 20 дней температура пробьет отметку в 60 градусов. Что намного раньше, чем мы предполагали в прошлый раз. Ветер остается неизменным на протяжении последних 12 дней, и составляет 9 м/c, с порывами до 20. Этого более, чем достаточно, для усугубления ситуации. – Элеонора отодвинула микрофон.

Максим скривился. Президент кивнул и посмотрел на вице-президента.

– Максим, вчера по телефону ты пообещал найти приемлемый выход из кризиса. Он есть?

– Да, – Максим указал на Илью. – Это Илья Сергеевич – опытнейший аналитик в сфере изучения и моделирования климатических изменений. Я поручил ему с командой проработать и найти выход из кризиса. Вчера вечером Илья заверил, что у них есть решение. Прошу, – он кивнул Илье.

– Спасибо, – хоть у него и были напряженные отношение с боссом, на людях, а особенно на глазах у главы государства, Илья соблюдал этикет. – На самом деле в сложившейся обстановке, с учетом всех факторов, выход только один. – Илья покосился на Максима, наблюдая за его реакцией. – Оставить Москву.

Максим поперхнулся.

– Прости, что? – он повернул побагровевшее лицо к Илье.

– Если в приоритете спасение человеческих жизней, а не зданий и инфраструктуры, то другого варианта, как эвакуировать все населения города, нет.

– Ты верно шутишь?

– Я похож на того, кто шутит?

Максим встал из-за стола, но президент жестом усадил его обратно и обратился к Илье.

– Вы, как я понял, аналитик?

– Все верно, господин президент.

– Сколько у нас осталось времени на эвакуацию?

– Неделя – это максимум.

– Почему именно неделя?

– Если часть районов Западного Административного Округа уже охвачены огнем, то неделя – это самый оптимистичный прогноз. При нынешней температуре и ветре, огонь достаточно быстро перекинется на другие округа.

Президент что-то записал, а после обвел собравшихся взглядом.

– Может, кто-нибудь что-то добавит?

Максим молчал. Три члена совета директоров мяли в руках папки, избегая встречаться взглядом с главнокомандующим. Заговорила Элеонора.

– Если позволите, господин президент…

– Конечно.

– Я полностью согласна с прогнозом коллеги. Хочу уточнить другую деталь. Задымление пока не тронутых районов города усиливается с каждым часом. При такой видимости самолеты не смогут